— Держись, Тарх, — шептал, придерживая его за плечи, Ланк. — Тут я не в силах помочь.
Поток прервался внезапно. Тарха шатало, как больного, сгоравшего от внезапного жара. Наверное, он одним махом вырос на два или три ранга, то есть стал четверочником, а то и повыше. Сюда бы сейчас Рашона с Хакондом, чтобы сняли излишек Силы.
Только высших магов поблизости не было, а Тарху предстояло сделать последнее усилие, которое запросто могло стать предпоследним. Либо последним, но в совсем ином смысле.
— Ланк, дай мой меч, — пробормотал оборотень. — А то я не в силах наклониться. И верни мне зрение. Он вдруг понял, что снова видит.
— Я тебе и пальцы заодно подправил, — прокомментировал доктор.
Видимо, лечение забрало немного Силы. К тому же Тарх, почувствовав ладонью рукоять оружия, сбросил часть энергии в меч. Стало чуть полегче.
Пошатываясь, оборотень подошел к лежавшему в центре ристалища шестерочнику и пригвоздил его ударом в сердце. На этот раз откачка Силы почти не потревожила Тарха — что для троечника такие мелочи…
Темные бурно аплодировали, другие сектора импровизированных трибун неопределенно шумели. Потом Светлые закричали: «Месть! Месть!» — и на Тарха бросились, рассыпавшись полукругом, мстители — братья убитых.
Опьяневший от прилива звездной субстанции Тарх не способен был махать клинками. Да и не имелось в этом надобности. Для него, мага столь высокого ранга, не составило труда вспомнить еще один урок, прослушанный в дафгарской крепости.
Пропустить струю Силы через кончики пальцев, сделать поток прерывистым, раскалить пунктирную струну и швырнуть в мишень… Не так уж сложно метать огненные стрелы, когда ты — Темный троечник.
Светлые были уверены, что легко зарубят обессилевших врагов. Никто даже не успел удивиться, когда присевший на корточки оборотень вдруг вытянул правую руку и сложенные пучком пальцы выбросили поток горящих черточек. Сжигающая нить Силы прошла по полю боя слева направо и обратно, слегка колыхаясь по высоте.
Конечно, с непривычки Тарх сработал нерасчетливо, потратив даром слишком много Силы. С другой стороны, часть потерь компенсировалась за счет откачки энергии убитых низкоразрядников. Много ушло, кое-что вернулось обратно — сложная математика у таких процессов. Теперь оборотень стал слабее, чем после Катугурда, но сильнее, чем перед началом дуэли.
Высыпавшие на ристалище зрители потрясение разглядывали шестерку Светлых, посеченных огненными стрелами.
— Ну, ты зверь, а не оборотень, — выдохнул восхищенный Миштпор. — А мы еще не верили, что ты Звездные Бичи отбиваешь…
— Давно такой красотищи не видела, — подхватила Корда. — Только последние твои стрелы в стороне ложились.
— Чуть нас не зацепил своими огнями, — хохотнул Хланд. — Хорошо, Корда щит поставила.
Спохватившись, собратья поинтересовались, как себя чувствуют бойцы-победители. Это и в самом деле был хороший своевременный вопрос. Тарх прислушался к собственным ощущениям, не обнаружив неприятных симптомов. Мощные притоки-оттоки Силы, конечно, взбудоражили астральную сущность, но в целом энергия благополучно усвоилась. Ланк тоже держался бодро, деловито залечив полученные раны.
Шудлай громко позвал членов трибунала, и семерка судей, став в кружок, устроила недолгое совещание. Тарх видел, что Вабланг пытается спорить, но Светлого задавили большинством голосов. Затем Шудлай объявил окончательный вердикт:
— Ответчики одержали чистую победу, поэтому конфликт признается исчерпанным. Светлые должны объявить о примирении с Оланкавачандом и Тархошамрахуданом, — продолжал он. — Любые попытки Светлых преследовать истцов за убийство Оз-Кульдара, Оз-Катугурда и остальных, кто был убит на дуэли, будут считаться противозаконными.
«Как будто такие мелочи могут их остановить», — насмешливо подумал Тарх. Остальные Темные тоже посмеивались, но вслух не высказывались.
Вабланг дождался Тарха и Ланка возле входа в коридор Невидимой Дороги. Демонстративно отводя взгляд, Светлый буркнул:
— Мы не будем мстить за убитых.
— Жаль! — Не сдержавшись, Тарх расхохотался: — Мне понравилось, как вы мстите.
Вражеский главарь не ответил и отошел в сторону с оскорбленным видом.
На другом конце Невидимой Дороги, то есть в храме Серых, собратьев догнал переполняемый восторгами Тибрел. Широко улыбаясь, он сообщил, что оказался единственным, кто поставил — чисто из принципа — на победу Темных, так что весь выигрыш достался ему одному.
— В ресторан! — кричал он. — Гулять будем, как никогда не гуляли!
Мысль пришлась всем по душе, и они действительно гульнули на славу. Кстати, имели на это полное право.
Тарх завтракал, когда нагрянула Корда в сопровождении двух помощников.
— Привет, оборотень, — сказала старая ведьма. — Придется тебя побеспокоить.
Оказывается, Миштпор вдруг спохватился, вспомнив, что Тархошамрахудан уже врос в губернскую элиту Темных, но до сих пор не имеет доступа к сверхъестественному транспорту. Поэтому воевода приказал подсоединить жилье оборотня к сети Невидимых Дорог.
— Вот здорово, — обрадовался Тарх. — Это быстро?
— Со стороны Старой Крепости коридор уже готов. Осталось организовать врата внутри дома. За часок управимся.
Они управились чуть быстрее, но при этом стоял такой шум и сверкали такие яркие всполохи, что работать не стало никакой возможности. Тарх не роптал — ради Невидимой Дороги не грех и потерпеть.
В разгар этого кавардака позвонил отец, который разволновался, услыхав шум и увидав вспышки, заполнившие дом Тарха. Когда сын его успокоил, Бадек сообщил: