Капитан Багровой Тьмы - Страница 26

Как изменились люди и маги с той поры, как покинули сей мир Два Властителя, вослед которым потянулись скорбной вереницей уходящие в небытие великие предводители натуралов. Будь сейчас живы те герои, мир не превратился бы в омерзительное вместилище пороков и гнусности.

Как-то само собой вышло, что из множества книг Тарха все больше привлекали близкие к документальным труды о правителях, умевших творить дела, поражающие воображение даже сегодня, спустя много столетий. Самым же великим среди них Тарх считал Худана Второго — сына Ларгенда Третьего и Кабурины Прекрасной, из-за которой разгорелась трехлетняя Илойская война. Жестокий тиран и гениальный полководец, создавший Империю Койсар и служивший Темному Властителю, всеми силами истреблял зло и несправедливость.

Тарх восхищался тезкой, его решимостью, глубоким гибким умом, сверхъестественной прозорливостью. Первый император Койсара был слабым магом, но воистину великим вождем. Безжалостно и целеустремленно Худан сокрушил врагов, создав крепкую державу…

Пожалуй, столь же часто перечитывал он фолианты, посвященные эпохе Последней Битвы. Хотя в тот раз удалось отогнать Небесную Раковину, короткое торжество Мрака сопровождалось катаклизмами, которые нанесли тяжелейший урон всей цивилизации Теллуса. Погибли в огне города и библиотеки, в кровавом беспределе погромов толпа перебила магов и ученых. Почти не оставалось достоверных свидетельств о временах, предшествовавших прошлому Сошествию Мрака.

И тем не менее существовала любопытная гипотеза, основанная на косвенных доказательствах. Авторы этой концепции считали, что с момента, когда Теллус был накрыт Куполом, Небесная Раковина приходила, по меньшей мере, трижды — с перерывами в одиннадцать-двенадцать столетий. Согласно тем же отрывкам летописей, всякий раз происходили катастрофические события, но чародеям удавалось отвести беду. Неясно лишь было, каким образом они это делали.

Стемнело, и сон одолел Тарха. Оборотень лишь успел бережно положить книгу на тумбочку и уснул, не раздеваясь. Этой ночью ему приснилась Кабурина Прекрасная — женщина сказочной красоты и легендарного распутства.

Утром воскресенья его разбудил настойчивый звон дверного колокольчика. Зевая, Тарх с трудом выбрался из-под одеяла, накинул халат и поковылял в прихожую, сонно осведомившись, кому в такую рань не сидится дома.

— Открывай, ленивец, — раздался с улицы голос доктора Ланка.

— Что-нибудь случилось? — спросонок брякнул, отпирая дверь, оборотень. — Нужна моя помощь?

— Вроде ты меня о помощи просил, — проворчал врач. — Веди к своему другу.

Тарх вспомнил разговор в лесу возле Старой Крепости. Виновато хрюкнув, оборотень шагнул назад, уступая дорогу нежданному гостю. Вчера он пообещал Миштпору расправиться с Балыглу. Очевидно, Главный передал его слова Ланку, вот доктор и пришел получить обещанное. А заодно, как честный маг, Ланк припомнил, что собирался вылечить Меха.

— Может, потом? — окончательно прогнав сон, осведомился Тарх. — Вы сейчас, наверное, сына лечите.

— Для Глонта я сделал все, что мог. Теперь его только время сможет вылечить, — еле слышно произнес врач, совершенно убитый горем.

— Как он?

— Выкарабкался, но… Позвоночник сломан в двух местах, ребра перебиты, обе руки… Кость ноги треснула. Не меньше полугода в гипсе проваляется, да и потом… В общем, простому натуралу десятой доли тех травм хватило бы. — И доктор закончил умоляюще: — Помоги отомстить за сына. Городской суд оправдал убийцу.

— Надо бы и судью наказать, — предложил Тарх. — И полицейского, который расследовал это дело.

— Всех убьем! — взорвался врач, но быстро взял себя в руки. — Полицейский следователь как раз оказался честным натуралом, а вот судья Кульдар — подонок. И вдобавок Светлый. Мелочь, конечно, десяточник.

— Тем лучше. Из двоих больше Силы откачаю.

— Я хотел бы участвовать в мести.

— Вы только мешать будете. Одно дело, если кого-то зверь загрыз, а тут — человек. Сразу ясно будет, кого подозревать.

— А тебя не заподозрят?

— Кто ж обо мне знает! — Тарх усмехнулся. — Ничтожны мы, никому не известны. Только двое-трое старших Темных осведомлены о моем истинном лице.

— Я слышал другое. Будто с некоторых пор о тебе каждая Светлая собака знает.

Доктор замолчал и, отвернувшись, стал разглядывать книги на полках. Воспользовавшись паузой, Тарх наскоро покончил с утренней гигиеной и занялся завтраком.

Кухонька в его доме была тесная, но магических штучек здесь хватало. Морозильный шкаф поддерживал внутри себя холод, а заодно делал прохладным воздух в комнатах. Отобранное тепло направлялось в плиту, разогревая жаровни без всякого расхода топлива.

Стремительно закипел чайник. Купленный позавчера хлеб зачерствел, и Тарх сделал его свежим, прикоснувшись к буханке жезлом. Открыв морозильник, оборотень скептически оглядел скудные запасы. С таким убогим рационом стыдно было приглашать за стол солидного собрата-четверочника, и все же Тарх пролепетал:

— Ланк, не побрезгуйте позавтракать вместе со мной. Как говорится, чем богаты.

— Ты уж сам как-нибудь, — рассеянно откликнулся врач. — У меня из-за этих проблем совсем аппетита нет. Лучше книжки полистаю — тут есть любопытные фолианты.

Наскоро перекусив бутербродами с остатками ветчины, оборотень выпил горячий кофе и стал снимать шкурку с последнего апельсина. Все это время он обдумывал, как бы незаметнее угробить таможенника и судью.

Глубокие раздумья были прерваны требовательным голосом гостя.