Капитан Багровой Тьмы - Страница 112

112

Он махнул рукой и потащил сущность вместе с оболочкой в отхожее место, а потом в умывальню. Есть действительно не хотелось — слишком уж тяжелые воспоминания цепко держали Тарха, подпитывая чувство незаслуженной обиды.

Приказ Властителя ошеломил всех, но Светлые прислали парламентеров, и враждующие стороны договорились развести войска. Вскоре поступило новое распоряжение Темного Властителя: Армии Багровой Тьмы возвращаться на юг, прихватив тяжелое оружие. Дух Чистого Разума особо подчеркнул, что война между чародейскими Орденами завершена и что любые вспышки враждебности будут жестоко караться. Рашону и Тарху ведено было прибыть в Мишвенд и ждать аудиенции.

Связь и Невидимые Дороги снова работали, как в добрые старые времена. Тарх сдал командование Миштпору и проводил возвращавшиеся домой части Багровой Тьмы. Оборотни тоже разбежались кто куда, с Тархом остались только Надда и Равкат.

Козырнув, воевода ушел по тропе, а три оборотня нашли свою ветку Невидимых Дорог, что привела в парковое кольцо Мишвенда.

— Где разместимся? — деловито осведомился Равкат. — Предлагаю занять любой пустой дом.

— Он, наверное, к мымре своей потащится, — надулась Надда, с жадным интересом дожидаясь ответа.

— Пойдем к моему дяде, — сказал Тарх. — Если, конечно, старик еще жив, а его дом цел.

Колдовская война основательно изуродовала имперскую столицу. Разбуженные боевыми заклинаниями шквалы звездной энергии начисто снесли красивейший Старый проспект, площадь Худана Великого, район Театральной набережной. Кажется, с особым упоением уничтожались памятники великим чародеям прошлого: Светлые разрушали монументы Темных магов, и наоборот.

Три оборотня долго брели по мостовым, засыпанным грудами каменных осколков, мимо домов, слепо пяливших глазницы выбитых окон. Жители опасливо выглядывали из подворотен, поспешно прячась, если на улице появлялись незнакомые личности.

На их удачу дом дядюшки Шамрахаданкра пострадал не слишком сильно. Торопливая неловкая магия на уровне восьмого ранга уже затянула следы пожара и трещины в кирпичных стенах. В доме гремела веселая музыка — родственники отмечали радостное событие: живым вернулся с войны сын-семерочник Гахрак, поручик Армии Великого Возмездия.

За столом пили-гуляли дядя Рахад, его жена, Гахрак с перевязанной кровавыми бинтами рукой, а также друзья кузена. В числе последних оказались три роскошные девицы — разумеется, из Темных. Надда сразу забеспокоилась, но старалась не подавать виду.

Появление любимого племянника, да еще в нулевом ранге, да еще в компании друзей вызвало новую волну воодушевления. Гостей усадили за стол, налили штрафную, угостили от души — чем Тьма послала. Когда торжественная часть достигла апофеоза, приблизившись к этапу битья посуды и случайно подвернувшихся физиономий, в дверь тихонько постучали.

— Еще гости пожаловали! — обрадовался Рахад и бросился открывать. — Тащи, мать, бутылки из погреба.

«Как бы не за мной пришли», — забеспокоился в глубине сущности нулевик-вергатилец, однако на пороге стоял всего лишь дядюшкин сосед, которого Тарх помнил с самого детства, когда родители чуть ли не ежегодно привозили его в столицу на летние каникулы. Сильно поседевший Серый восьмерочник приветствовал компанию вежливым поклоном, после чего сказал:

— Радость у вас, я вижу… Гахрак возвратился… — Серый опустил взгляд и проговорил совсем тихо: — Не сочтите за обиду — общество просит не так громко праздновать. Горе во многих домах, поминки справляют…

Помрачневший Рахад, щелкнув пальцами, выключил музыкальный ящик. Жестокий романс о синих очах и безумной безответной страсти оборвался на полуслове. Взяв соседа за плечо, дядя предложил помянуть погибших, какой бы расцветки те не были.

Когда сосед ушел, одна из девиц недовольно сказала:

— Что ж теперь, если на этой улице кого из Светлых убили, так мы тоже горевать должны?

— И в Темных семьях есть погибшие, — буркнул Шамрахаданкр. — Вот скажи, племяш, коли ты в нулевики выбился… Как же мы теперь со Светлыми мириться станем? Или я должен простить этим тварям, что они на соседней улице целую семью наших вырезали?

— Не знаю, дядя, Властитель объяснит: — Тарх обратился к кузену: — Дай, погляжу твою руку.

— Нечего глядеть, — буркнул Гахрак. — Считай, нету руки.

— Парень, твой двоюродный брат чудеса творит! — вскричал малость захмелевший Равкат. — Хвостом взмахнуть не успеешь, как на тебе все заживет!

Обхватив ладонями забинтованную культю кузена, Тарх ужаснулся. Под влажной от крови тканью повязки не было кисти — только начавшее загнивать месиво. Чтобы как следует вылечить такой ужас, нужен был врач высочайшего класса. Знахарь, даже нулевого ранга, мог разве что соединить осколки скелета, снять боль и кое-как срастить главные сосуды и нервные волокна.

— Пальцы сгибаются, — не веря внезапному счастью, выдохнул Гахрак.

— Я же говорил! — расцвел Равкат. — Как поется в гимне Инкарни, оборотни не знают преград ни на суше, ни на море.

Заскучавшие девицы бросились целовать Гахрака и Тарха. Одна даже принялась выяснять у Надды: каково это спать с нулевиком. От злости анбальдарская ведьма начала оборачиваться и свирепо мяукнула:

— Тебе этого не узнать!

— Не ссорьтесь, — взмолился Тарх. — Гахрак, обязательно покажи лапу настоящему врачу. Там еще надо кой-чего подправить.

На этой торжественной ноте их снова прервали, потому как по кристаллической связи Тарха вызвала Кабурина. Поинтересовавшись, как дела и где устроился, — она недобро посмотрела в сторону взъерошенной от гнева и ревности Надды, злорадно усмехнулась и передала переговорник Рашону.

112